Быть ли Кустанаю областным центром? Проблемы самоуправления
Да, считали жители, а вместе с ними и городские власти. А история вопроса такова.
1900-й год. Город в стремительной прогрессии увеличивает численность населения, оно уже достигает 16.175 человек. И по этому показателю Кустанай лидирует среди многих городов Степного края, приобретая все более роль организующего центра близкой и далекой округи. Росло хозяйство, усложнялась общественная жизнь, разнообразились заботы по благоустройству, явно просматривалась необходимость сосредоточения в городе на Тоболе тургайских областных учреждений.
Примем к сведению тот факт, что еще в 80-е годы подобный вопрос уже ставился перед Оренбургом и столицей. Возобладало мнение министра внутренних дел Л.С.Макова, видимо все-таки справедливое. Учитывая слабую степень развития оседлой жизни в недавно возникшем Кустанае, он воздержался от положительного решения проблемы. Хотя постарался утешить заявлением, что «возможность эта представится не в отдаленном будущем».
В 1891 г. в Государственном Совете обсуждался вопрос о местопребывании областной администрации Тургайской области. Поосторожничали, нашли, что вопрос «нуждается в особом выяснении». Создали комиссию, поручили возглавить ее товарищу министра внутренних дел В.К. фон Плеве.
Комиссия поработала и пришла к весьма неординарному выводу – она склонна была к «упразднению области и присоединению ее двух северных уездов (Актюбинского и Кустанайского – Я.Д.) к Оренбургской губернии, а два южных к Сырдарьинской области.» Это якобы было лучше, чем «переносить областной центр в тот или иной другой город Тургайской области» [60;№6].
Петербургские власти вряд ли ожидали активной реакции на свое решение со стороны казахского населения. И напрасно – в столицу отправилась делегация с намерением отстоять Тургайскую область в том виде, в каком она и существует. Петербург развел руками и оставил проблему в ее прежнем состоянии, не решенной.
Вопрос о перенесении в Кустанай органов областной администрации поднимался и в середине 90-х годов в связи с присвоением ему городского статуса. Но и на сей раз правительственные сферы постарались уйти от принятия каких-либо положительных действий.
Прошли годы. Кустанай окунулся в непростое послереволюционное время, и вновь поднимается не решенная в прошлом мечта. На одном из своих заседаний в начале в 1908 года Городская дума приняла решение обратиться с просьбой к Тургайскому губернатору поддержать перед министерством внутренних дел ходатайство о перенесении его резиденции из Оренбурга в Кустанай. Кстати, к данному моменту Тургайское военное губернаторство было преобразовано в просто губернаторство. Новым губернатором стал действительный статский советник И.М.Страховский. В одном из исследований о нем читаем: «Иван Михайлович Страховский был исключительным среди нашего (Тургайского – Я.Д.) чиновничества. Он не застыл от канцелярщины, не стал сухим сухарем. Энергичный, удивительный работник, исключительно способный администратор, он… удивлял всесторонностью своего образования. Умело руководя своими помощниками, Страховский не только сумел их приучить к самостоятельной работе, но и заставил полюбить эту работу – с ним она всегда была живая, творческая»[61].
В обоснование просьбы депутаты думы приводили следующую аргументацию: «... население города Кустаная образовалось из более 20.000 душ и далее продолжает увеличиваться количественно, торговля прогрессивно развивается, почти все введены казенные и общественные учреждения; гор. Кустанай, как уездный город, служит пунктом сосредоточения населения, состоящего из 41 русских и инородческих волостей с населением 250.712 душ ... А так же Кустанай служит пунктом съезда из других уездов области для торговли, обмена товаров и других надобностей. Следовательно, гор.Кустанай, как более населенный и благоустроенный сравнительно других городов области, безусловно нуждается в постоянном наблюдении Начальника области ... Таким образом, местопребывание Областного Правления в г.Кустанае во главе с Начальником области не только желательно, но и крайне необходимо…» [40;л.2об.].
Мнение губернатора … А оно иначе, как отрицательным и быть не могло. Все объяснялось до элементарности просто. В лице чиновников Тургайской областной администрации дума нашла не покровителей идеи, а ее противников, – кому хотелось менять крупный и благополучный Оренбург на отдаленный Кустанай, от которого, применяя меткую фразу гоголевского героя, «хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь».
Министру послана депеша с объяснением «о невыгодности для всех уездов области, кроме одного Кустанайского, такого перенесения центра». Вот и все – намерения кустанайцев в очередной раз отвергли, теперь уже прикрываясь возможным ущербом для других.
А что же министр? А очень просто – разделил мнение Тургайского губернатора, приведенные им мотивы признал убедительными и ходатайство отклонил [40;лл.5-5об.].
Наивный городской голова Кустанайской думы П.Степанов возмечтал обратиться напрямую в Петербург и просит 19 марта 1908 г. губернатора разрешить поездку избранной депутации в столицу «для ходатайства о перенесении резиденции в г.Кустанай». И вновь, - не получилось, не дозволили. Более эта проблема кустанайцами не поднималась. Убедились – бесполезно.
Хотя впрочем… Но это уже из другого времени. В одном из августовских номеров за 1918 г. в издававшейся в Кустанае от имени информационного бюро при Комитете членов Учредительного Собрания (Комуч, Самара) газете «Новый путь» было помещено интригующее сообщение. Речь в нем идет о необходимости выделения Кустанайского уезда из состава Тургайской области. Поскольку, фактически, кроме «принудительно- официальной» связи между Оренбургом и Кустанаем не существовало, редакция газеты полагала «нужным поднять вопрос о выделении частей Оренбургской и Уфимской губерний в новую единицу, чтобы к ним был присоединен тяготеющий сюда Кустанайский уезд» [124]. Судьба Комуча известна, да и мечта кустанайских газетчиков в передрягах гражданской войны вряд ли могла стать реальностью. И Кустанай вплоть до советского времени так и оставался уездным городом.
Для более полной информации приведем еще одну короткую справку. В марте 1921 г. в г.Омск для окончательного установления границ между Сибирью и Кирреспубликой прибыла делегация из Казахстана. Смешанной комиссии предстояло разрешать все вопросы, связанные с размежеванием. Одним из результатов совместной работы явилось образование Кустанайской губернии с центром в гор. Кустанае (1 апреля 1921 г.) с разделением ее на 7 районов [125].
С приданием Кустанаю статуса города с наименованием Николаевск усложнились управленческие обязанности уездного начальника; ему теперь пришлось управлять не только сложной обстановкой в уезде (в связи с организацией переселенческого дела), но и вникать во все растущие объемы разнообразной городской жизни. Возникла обстоятельная необходимость в создании органа местного управления.
28 ноября 1893г. было воскресным днем. В помещении церкви-школы по распоряжению военного губернатора собрались на общественный сход домовладельцы г.Николаевска. Народу собралось много, да и причина была больно уж интригующей: предстояло избрать «депутатов от городского населения для участия в совещаниях по заведыванию городским хозяйством». Избрали единогласно 12 депутатов.
С результатом ознакомили военного губернатора, от которого и получили резолюцию: «Избранных депутатов, приводя присяге, допустить к исполнению обязанностей» [6;с.110,111].
Стало ли это событие триумфом идеи самоуправления? Да что вы, ничуть не бывало. Так что-то вроде совещательного придатка ,- не более того. Уездный начальник оставался вездесущим и всесильным. Не сразу, но со временем, растущая авторитетом городская общественность стала осознавать ущербность своего правоположения. Осознавать и действовать. По инициативе наиболее активных граждан возбуждается ходатайство о введении городского самоуправления. Видимо реальные обстоятельства, и напор общественности были столь неотразимы, что власти нашли разумным не обострять ситуацию и уступить. Первым шагом явилось с разрешения министерств внутренних дел и финансов учреждение 14 февраля 1895 г. в Кустанае мещанского сословного управления.
И вот, наконец, в январе 1907 г. в Кустанай пришла давно ожидаемая весть – «городская дума и управа,- сообщал «Троицкий Вестник», - приняли в свои руки заведывание городским хозяйством» [27;№48]. Деятельность Кустанайской городской думы регламентировалась «Городовым положением» 1870 г., согласно которому определялась структура органов городского самоуправления. Ими являлись городские думы (распорядительный орган) и городские управы во главе с городским годовой (исполнительный орган), избираемые на четыре года. В основе избирательной системы лежал имущественный ценз, фактически отсекавший от активного участия в решении общественных забот широкие городские низы. Не будем голословными. В выборах 1910 г. из многотысячного Кустаная в выборах приняло участие 334 избирателя. [62;23 июня].
Первым городским головой избрали П.П.Степанова, человека не лишенного управленческих способностей и имевшего известный авторитет у кустанайцев. Затем поочередно эту должность исполняли Н.А.Воронов, М.А.Котельников и с 4 июля 1917 г. Г.Д.Русяев.
Компетенция городского самоуправления была ограничена рамками чисто хозяйственных вопросов: благоустройство города, попечение о местной торговле и промышленности, общественное призрение, здравоохранение и народное образование, принятие санитарных и противопожарных мер.
Что важно и весьма: городская дума не имела принудительной власти и для исполнения своих постановлений прибегала к помощи полиции, ей совершенно не подотчетной. Органы местного самоуправления не избежали контроля со стороны правительственных властей. Они были ограничены в бюджетной политике, формирование кустанайского городского бюджета происходило под контролем Тургайской областной администрации. Зачастую лишаясь инициативы в отстаивании поднимаемых горожанами проблем. Они попросту превращались в хозяйственную и бюрократическую структуру, подчиненную губернскому и уездному начальству.
Примеры? Да сколько угодно, стоит только ознакомиться с журналами постановлений кустанайской думы. Драматично, например, складывалась судьба реального училища, когда настойчивые ходатайства думы о его открытии в течение нескольких лет разбивались о бастионы центрального бюрократизма. Безрезультатно окончилась длительная борьба думы и общественности за создание в Кустанае сельскохозяйственной школы - требования и пожелания местного населения поглощены были правительственным безразличием и инертностью.
Зачастую эти качества характеризовали деятельность и самой думы. Газета писала: «…в думу попали в большинстве люди мало дорожащие интересами города, некультурные… В городе хозяйничают заправилы».
«Троицкий Вестник» рисует внутренний мир кустанайских «отцов города». Цитируем его: «В июле в Городской думе произошел инцидент, когда член управы Яушев… бил кулаком по столу и кричал, что его и Бобылева никто не имеет права обвинять … Бедные кустанайцы! Они уже раскаиваются, глядя на свое самоуправление и жалеют о прежнем управлении». На последнюю фразу автора (некий «Приезжий) резко отреагировала редакция газеты, заметив, что не разделяет мнение о преимуществах административной власти и предлагает «выбирать состав дум не узким кругом лиц, а расширением избирательных прав горожан» [27; № 48].
Хочется предупредить от недооценки думских деяний. Заменяя собой прежние сословно-бюрократические органы, дума объективно сыграла значительную роль в хозяйственно-культурном развитии Кустаная. Вполне можно согласиться с мнением о том, что дума «была не просто чиновничьим учреждением, а настоящим органом самоуправления, который работал на город и горожан» [62;23июня].
Волновала граждан Кустаная и злободневная проблема введения земства. Некто «Альфа» в троицкой газете «Степная молва»(1915) писал: «Нормально ли, что целые области, как Тургайская, не принимают участия ни в земской, ни в парламентской жизни, оставаясь отрезанным ломтем в государственной работе». При этом, обращаясь к кустанайской думе, он призывает ее «поднять свой голос и заявить, что такое положение не нормально, несправедливо и должно быть устранено… нужно уметь отвлечься от копеечных дел и делишек и отвечать на запросы жизни голосом граждан, а не лепетом политических младенцев» [63;№12].
Смело, актуально, но в тяжелых условиях военного времени вряд ли осуществимо. Земство «придет» в Кустанай лишь в годы гражданской войны.